Бывший разработчик компьютерных игр Майк Омер выпустил новый роман «Тринадцатая карта»
Запах благовоний, трав и крови смешался в какой‑то чуждый, неприятный аромат. Детектив Бернард Глэдвин медленно дышал через рот, глядя на мертвую женщину, лежащую на полу, – пустые глаза смотрят вверх, морщинистое лицо искажено от шока и боли. Ее блузка, изначально ярко‑желтая, теперь стала в основном коричневой: ткань густо пропиталась кровью.
Бернард опустился на колени рядом с телом, внимательно осматривая его и запечатлевая увиденное в своем сознании – присоединяя его к галерее схожих образов мертвых мужчин, женщин и детей.
На вид ей было около шестидесяти, ее длинные волосы были совершенно седыми. Она была похожа на постаревшую хиппи – одежда свободная и удобная. Ни косметики, ни каких‑то украшений, за исключением маленького мешочка, висящего на шее на тонком шнурке, и бисерного браслета на тонком запястье. Эта женщина была явно не из тех людей, которых обычно ожидаешь найти застреленными в этой части города. Эпплтон‑роуд располагалась в самой глубине криминального района, в северной части Гленмор‑Парка, но люди, погибавшие здесь от огнестрельного оружия, обычно были мужчинами в возрасте от двадцати до тридцати лет, а их одежда и татуировки выдавали в них членов местной банды.
С другой стороны тела судмедэксперт Энни Тёрнер упаковывала в бумажный пакет одну из рук трупа, ловко стягивая его резинкой. Ее ярко‑рыжие волосы были собраны сзади в конский хвостик, глаза сосредоточены на работе.
– Ты уже закончила с телом? – спросил Бернард.
– Еще пару минут, – отозвалась она. – У нее два пулевых отверстия в груди. Трупного окоченения пока нет – температура тела почти нормальная. Она была убита максимум в течение часа.
Бернард кивнул. Это полностью соответствовало сообщению о стрельбе. Он не стал спрашивать о причине смерти, прекрасно зная, что, несмотря на явные пулевые ранения, методичная Энни сейчас откажется сказать что‑то определенное. Глэдвин боролся с желанием закрыть жертве глаза, как‑то прикрыть тело. Четырнадцать лет в полиции, и у него все еще всякий раз возникали подобные побуждения... Но и хватало ума не поддаваться им. Такие вот сомнительные импульсы чреваты лишь риском нарушить обстановку на месте преступления и скомпрометировать улики ради собственного душевного спокойствия. Жертве уже все равно, открыты у нее глаза или закрыты.
Она мертва.
Бернард встал и посмотрел на Мэтта Лоури, эксперта‑криминалиста. Коротышка склонился над кухонной раковиной, снимая ее содержимое своим черным фотоаппаратом. Ему даже пришлось привстать на цыпочки, чтобы получить правильный ракурс.
– Что‑нибудь нашел, Мэтт? – спросил Бернард.
– Осколки стекла, – ответил тот через секунду.
– Мэтт, тут рядом с телом несколько сухих листьев, – сказала Энни, пристально всматриваясь в залитый кровью пол.
– Знаю, – отозвался криминалист. – Я уже их заснял. Сейчас упакую.
Бернард прошелся по комнате, внимательно изучая обстановку. В том, как эта чертова кухня мысленно распадалась на множество мелких деталей, было что‑то успокаивающее. В общем и целом это был просто ужасный, бессмысленный акт насилия, один из многих, от которых страдал этот район уже долгие годы.
Но каждый предмет по отдельности становился просто еще одним пунктом в том или ином разделе каталога, оформляющегося в голове.
В углу стоял маленький деревянный стол, вокруг него – три стула, все поцарапанные и потертые после многих лет службы. Плитка на полу самая простая, квадратная, желтовато‑белая. Та часть пола, которая не заляпана кровью, сверкает чистотой. Бернард повернулся к кухонной стойке и осмотрел ее. На ней обнаружилось несколько банок с различными травами, сушеными грибами и специями. Ни микроволновки, ни вроде как прочих электрических кухонных приборов. На газовой плите – старомодный чайник.
Тело женщины лежало в дверном проеме между кухней и комнатой за ней.
Задняя дверь слева от Бернарда была закрыта. За спиной у него располагались гостиная и спальня. Детектив Ханна Шор, его напарница, стояла в дверном проеме, разделяющем гостиную и кухню, молча осматривая место преступления. В отличие от него, она всегда находила время, чтобы охватить всю обстановку целиком.
– Не хочешь взглянуть на остальные комнаты? – спросила его Ханна, входя в маленькую кухоньку.
– Да, – отозвался он, испытывая облегчение от этого предложения. – Давай начнем с этой. – И указал на дверной проем за телом. Женщина была застрелена на полпути между кухней и этой комнатой.
Они осторожно обошли пятно крови и вошли в маленькую, тускло освещенную кладовку. Запах трав резко усилился. По стенам здесь расположились десятки полок, заставленных банками с разнообразными травами, семенами и кореньями. Каждая банка была аккуратно отмечена небольшой белой наклейкой с надписью от руки.
– Борец аптечный, – зачитывала Ханна вслух, проходя вдоль одной из полок. – Ужовник обыкновенный, кора вяза, имбирь, белладонна, гибискус...
Бернард заглянул на одну из нижних полок. Там выстроились ряды крошечных флакончиков, наполненных какими‑то жидкостями – тоже с самодельными этикетками. Он поднял один из них рукой в латексной перчатке.
– Травяное масло святого Иоанна от бородавок, – прочитал он. – Думаешь, она продавала лекарственные масла и травы?
– Ну, вообще‑то белладонна ядовита, – пробормотала Ханна. – А здесь еще и благовония, и свечи... Не знаю.
Бернард заметил небольшую коробку, в которой лежал набор матерчатых мешочков, похожих на тот, что висел на шее у убитой. Заглянул в один, потом в другой. Все они были пусты.
Выйдя из кладовки, они вернулись на кухню.
Мэтт фотографировал ручку задней двери.
– А где Вайолет? – спросила Ханна.
– Пока еще едет, – сказал он, опуская фотоаппарат. – Утренние пробки.
Сама мысль о том, что Вайолет способна приехать отдельно от Мэтта, просто не укладывалась у Бернарда в голове. Криминалисты почти всегда прибывали на место преступления вместе.
– Хорошо, что хоть ты достаточно быстро добрался, – сказал он.
Так кому же была выгодна смерть гадалки и можно ли найти подсказку в колоде карт таро? Прочитать или послушать роман «Тринадцатая карта» можно на Литрес.