Глиняная табличка Ni 12501 была найдена еще в XIX веке в шумерском городе Ниппур – священном центре поклонения богу Энлилю, властителю ветров. Возраст таблички – более 4400 лет. Но в течение десятилетий артефакт оставался без должного внимания: текст был частично утрачен, а сама табличка выглядела, как типичный «музейный» экспонат с обломанными краями и дырами.
Лиса в подземном мире: ученые расшифровали неизвестный шумерский миф
Ученые из США расшифровали древний шумерский миф о хитрой лисе, которая пыталась спасти бога бурь Ишкура из царства мертвых.
Drawn by Henri Faucher-Gudin after Austen Henry Layard
Миф повествует о хитром лисе, который пытался спасти бога бури Ишкура из царства мертвых. К сожалению, повествование обрывается на самом интересном моменте
В новом исследовании, опубликованном в журнале Iraq, ученые из Чикагского университета в США провели тщательный анализ сохранившегося текста – и обнаружила забытый миф, в котором бог грома Ишкур исчезает в подземном мире вместе со своим стадом.
Лиса против подземного мира
По сюжету мифа, из-за исчезновения Ишкура наступает голод: даже дети появляются на свет и тут же умирают – их тоже уносит подземный мир Кур. Отец Ишкура, верховный бог Энлиль, созывает совет богов – Ануннаков – и просит кого-то спуститься за сыном. Все отказываются, кроме одной фигуры – Лисы.
Лиса, согласно тексту, использует хитрость, чтобы попасть в Кур: берет воду и хлеб, но не ест их, а прячет в мешок и бурдюк (возможно, это часть обряда входа в подземный мир). Дальнейшие события остаются неизвестными: табличка обрывается на самом интересном месте.
Новые грани древней культуры
Хотя рассказ неполный, он многое говорит о мифологическом мышлении шумеров. Исчезновение Ишкура может символизировать засуху, а его возвращение – начало дождей. Это типичный мотив «умирающего и возвращающегося» бога, известный и в других культурах.
Также характерна фигура Лисы – маленького, но умного героя, который действует вместо всемогущих, но пассивных богов. В отличие от других шумерских текстов, здесь именно животное становится главным героем – редкий пример в месопотамской литературе.