Правда ли, что о Луне мы знаем больше, чем о морских глубинах? Ученые развенчали очередной популярный миф

Эта идея десятилетиями повторялась учеными и научными деятелями, в том числе сэром Дэвидом Аттенборо в документальном сериале 2001 года «Голубая планета». Совсем недавно, уже во второй части, а также в ряде других источников Луна была заменена Марсом.

Однако ученые исследовали этот предполагаемый «факт» и обнаружили, что он не имеет научной основы. Он не соответствует правде ни в каком количественном отношении. Так откуда же взялась эта любопытная идея?

Самая ранняя письменная запись содержится в статье 1954 года в Journal of Navigation, в которой океанограф и химик Джордж Дикон ссылается на заявление геофизика Эдварда Булларда. В статье 1957 года, опубликованной в Журнале Королевского общества искусств, говорится: «Глубокие океаны покрывают более двух третей поверхности мира, и все же о форме поверхности Луны известно больше, чем об океаническом дне».

Эта фраза относится, в частности, к скудному количеству доступных данных о топографии морского дна и предшествует как первому спуску с экипажем в самую глубокую часть океана, Марианскую впадину (1960 г.), так и первой высадке на Луну (1969 г.). Эта цитата также предшествовала практике использования установленных на корабле эхолотов для картирования морского дна на основе акустических данных, известной как полосная батиметрия.

Однако в наши дни почти четверть мирового морского дна (23,4%, если быть точным) нанесена на карту в высоком разрешении. Она составляет около 120 миллионов квадратных километров, что примерно в три раза превышает общую площадь поверхности Луны. Возможно, поэтому сравнение и переместилось на Марс, площадь поверхности которого достигает 145 миллионов квадратных километров.

Другое родственное и некорректное сравнение состоит в том, что на Луну ступило больше людей, чем побывало в самом глубоком месте на Земле.

Это утверждение трудно обосновать. «Самое глубокое место на Земле» может относиться к Марианской впадине или просто к самой глубокой ее части (т.н. Бездна Челленджера, названная в честь британского исследовательского корабля HMS Challenger). Тем не менее, по состоянию на начало 2023 года в Бездне Челленджера побывало больше 40 человек. С другой стороны, только 12 человек «ступили» на Луну и 24 человека побывали на ее орбите.

Так почему же люди продолжают говорить, что мы знаем о Луне или Марсе больше, чем о морских глубинах?

Что ж, кажется естественным сравнивать глубокое море с космосом. Оба темные, страшные и далекие.

Но мы легко можем увидеть Луну, просто взглянув вверх. Имея возможность наблюдать ее, психологически мы с большей легкостью принимаем «видимость» светящейся скалы, висящей в небе, чем некую абстрактную глубину далекого океана. Мы также можем регулярно видеть прибывающую и убывающую Луну и ощущать приливы и отливы.

Ощущение, что мы знаем о Луне больше, чем о морских глубинах, складывается, потому что мы вынуждены ежедневно мириться с ее присутствием. Оно вторгается в нашу жизнь ощутимым образом, чего не делает глубокое море. Согласитесь, мы редко вспоминаем о морских глубинах, если только не смотрим документальный фильм или фильм ужасов, или, возможно, читаем о каком-то «ужасном инопланетном монстре», выловленном глубоководным траулером.

Поскольку глубокое море настолько физически недоступно для обычного человека, сравнение его с космосом может предложить полезную аналогию для среды, которую трудно представить. Но некоторые ученые, изучающие морские глубины, утверждают, что постоянное отчуждение морских глубин сводит к минимуму огромное количество исследований о них, появившихся в последние десятилетия.

О глубоководной биологии неустанно говорят как о дисциплине, которая знает о своей области изучения меньше, чем относительно небольшая бесплодная скала, лишенная атмосферы, воды и жизни. И тем не менее эту самоуничижительную линию повторяют сами ученые, которые могут обнаружить, что подчеркивание дефицита знаний о морских глубинах помогает продвигать потребность в исследованиях океана.

В конечном счете, представление о том, что мы знаем о Луне больше, чем о морских глубинах, устарело в лучшем случае лет на 70. Мы знаем гораздо больше о морских глубинах, но еще больше предстоит узнать.