Дом с видом на море: энтузиасты

Но при длительном пребывании ткани насыщаются инертными газами и их концентрация перестает расти. После этого время декомпрессии уже не зависит от длительности пребывания на данной глубине, так что эту процедуру можно проходить только один раз — после окончания всех работ. Такая техника водолазных спусков называется методом длительного пребывания (ДП). Он был фундаментально изучен на рубеже 1950−1960-х группой специалистов ВМФ США под руководством Джорджа Бонда. Бонд, к которому с тех пор прилипло игривое прозвище Папа Сверху, и его коллеги Уолтер Маццони и Роберт Уокмен в 1957 году приступили к реализации гипотезы о возможности сверхдолгого пребывания человека на больших глубинах, выдвинутой в 1942 году военным медиком Альбертом Бенке.

В рамках программы Genesis Джордж Бонд работал над рецептурами дыхательных смесей для больших глубин на основе кислородно-азотно-гелиевых смесей (чистый кислород при таких давлениях становится чрезвычайно токсичен, а азот вызывает «глубинное опьянение»). Смеси испытывались на крысах, кошках, собаках и обезьянах, а затем — на военных медиках и водолазах-испытателях. В финальном эксперименте Genesis 1964 года четверо добровольцев провели в барокамере 12 суток в условиях, эквивалентных глубине 60 м, дыша смесью из 7% кислорода, 7% азота и 84% гелия.

Первая подводная станция такого рода была создана Жаком-Ивом Кусто (впрочем, французский исследователь активно общался с Бондом с 1957 года и признавал приоритет последнего в этом вопросе). В рамках обширной программы Precontinent (она же Conshelf, Continental Shelf) Кусто планировал построить пять обитаемых подводных станций, самая глубоководная из них должна была находиться на глубине 300 м. Но проект был реализован лишь частично. В 1962 году в море близ Марселя начали эксперимент Precontinent I — на глубине 10 м установили бочкообразную станцию «Диоген», где в течение недели находились два акванавта, Альбер Фалько и Клод Весли.

В 1963 году шесть членов команды эксперимента Precontinent II (Conshelf II) провели целый месяц на 11-метровой глубине в Красном море у берегов Судана в пятикомнатной «Морской звезде» (название дом получил за свою форму). На дне была построена целая «подводная деревня» — с гаражом для мини-субмарины «Дениза», складом и расположенным на глубине 27 м глубоководным домиком «Ракета», где жили два акванавта, дышавшие кислородно-гелиевой смесью. И наконец, в 1965 году группа из шести французских акванавтов три недели провела в шарообразной лаборатории Precontinent III на рекордной глубине 100 м у мыса Ферра между Ниццей и Марселем. Используя для дыхания кислородно-гелиевую смесь, акванавты не просто жили в замкнутом пространстве, а работали за бортом, осваивая навыки ремонта и эксплуатации промышленных образцов нефтяного оборудования. Это был настоящий триумф.

Далее Кусто планировал штурм глубины 200 м на Precontinent IV. Однако французские нефтедобывающие компании, спонсировавшие погружения, посчитали, что пора переходить непосредственно к освоению природных богатств шельфа, и Кусто переключился на другие направления изучения океана.

Американская программа подводных работ финансировалась из бюджета минобороны США, поэтому самые амбициозные проекты освоения глубин строились мощно и с размахом. Темпы и масштаб работ впечатляли. В 1964 году четверка акванавтов десять дней прожила под водой в лаборатории SeaLab I на глубине 59 м у берегов Бермудских островов. В 1965-м в районе подводного каньона Ла-Холья у побережья Калифорнии была основана новая и гораздо более крупная лаборатория SeaLab II, где три группы по десять акванавтов прожили по 15 дней (а два человека- по 30 дней) на глубине 61 м. В эксперименте принимал участие дрессированный дельфин-бутылконос Таффи, в его обязанности входила доставка почты с берега и помощь в спасении заблудившихся акванавтов.

Однако накопленный опыт американской подводной программы был еще довольно скромным. Поэтому следующий этап, когда на глубине 183 м в начале 1969 года был установлен подводный дом SeaLabIII, ознаменовался трагедией: в первый же день конструкция разгерметизировалась. Команда попыталась произвести ремонт корпуса, но при этом погиб акванавт Барри Кэннон. Как оказалось, в его дыхательном аппарате отсутствовал поглотитель углекислого газа. Эксперимент был прекращен, а команда поднята на судно для декомпрессии. Но злоключения на этом не закончились. В барокамере, где акванавты проходили декомпрессию, кто-то несколько раз пытался отключить компрессор подачи дыхательной смеси. Капитан выставил у камеры вооруженную охрану, но виновник не был найден, а саму станцию вскоре демонтировали. Больше к подобным проектам американские военные не возвращались.

В 1960-х программы исследований с использованием подводных лабораторий начались и в Советском Союзе. В 1966 году силами энтузиастов, спортсменов-подводников из Донецка, в Крыму на глубине 10 м была испытана лаборатория «Ихтиандр», где двое акванавтов прожили четыре дня. В последующие два года были построены еще две небольшие обитаемые лаборатории. Специалисты Ленинградского гидрометеорологического института проводили испытания подводных домов на глубине 25 м в районе Сухуми — в 1967 году «Садко-2», в 1969-м — «Садко-3».

Но самым масштабным советским подводным экспериментом была программа «Черномор», проводимая Институтом океанологии им. П.П. Ширшова. Летом 1968 года подводники отработали в этом подводном доме на глубине 14,5 м почти сто дней. Как рассказал «ПМ» Павел Боровиков, технический руководитель программы и командир первого экипажа «Черномора», вопрос, можно ли жить под водой, уже не стоял: «Конечно, хотелось бы, чтобы лаборатория была побольше, но в целом станция получилась современная и лучше нее был только американский Tektite». Лаборатория подверглась двум модернизациям, значительно увеличившим ее эксплуатационные качества, и получила наименование «Черномор-2М». Все следующие годы подводные эксперименты на ней велись в летне-осенний период, а к зиме ее доставляли на берег для ремонта и обслуживания. В 1973—1974 годах «Черномор-2М» принимал участие в советско-болгарской экспедиции «Шельф-Черномор», где акванавты работали на глубине 19 м недалеко от болгарского побережья в районе Бургаса. Сезон 1974 года стал заключительным для «Черномора», лаборатория была списана из эксплуатации и передана в качестве экспоната Морскому музею Варны. К тому времени уже началось проектирование стометровой лаборатории и берегового барокомплекса. А поскольку две эти вещи сразу было не потянуть, то сконцентрировались на создании берегового комплекса в Геленджике. В итоге новый «Черномор» решили отложить, да так и не построили.

После отказа американских военных от подводных станций неожиданный интерес к ним проявило NASA. Лунная миссия требовала эффективных методов психологической тренировки астронавтов, и по заказу агентства инженерами General Electric Space Division была разработана и в марте 1969 года построена глубоководная станция Tektite. На ее борту четверо ученых у берегов Виргинских островов пробыли под водой 58 дней. Не отставали от NASA и океанологи. Национальному управлению по океанографии и изучению атмосферы США (NOAA) в 1970 году удалось «пробить» финансирование на эксплуатацию четырехместной подводной научно-исследовательской лаборатории Hydrolab. Она исправно работала вплоть до 1985 года, за это время там побывало более 180 групп ученых.

А в 1987 году по заказу NOAA был построен Aquarius («Водолей») — единственная действующая в настоящее время подводная станция. Первоначально Aquarius установили на дне близ островка Сент-Круа из группы Виргинских островов. Но в 1989 году Сент-Круа, где располагался наземный центр управления, был практически смыт с поверхности моря ураганом Хьюго, и станцию перевезли на континент. После модернизации в 1993 году для Aquarius подыскали новое теплое местечко в районе Ки-Ларго, Флорида. Здесь, на глубине 20 м, «Водолей» находится и по сей день. Оперативным управлением станцией и координацией научных программ (их более 200) занимается группа ученых из Университета Северной Каролины во главе со Стивеном Миллером. А в последнее время Aquarius облюбовали астронавты. На его борту они испытывают модели марсианских вездеходов, отрабатывают приемы передвижения в условиях низкой гравитации и даже учатся проводить дистанционные хирургические операции при помощи роботов.

Aquarius стал последним представителем эпохи подводных домов. Прагматизм взял верх, и сегодня компании, ведущие добычу газа и нефти на континентальном шельфе, нашли более дешевую альтернативу стационарным подводным базам. Чтобы постоянно находиться под давлением, равным давлению на рабочей глубине, можно использовать барокомплекс на борту специального судна, а на глубину спускаться в погружаемых барокамерах — водолазных колоколах. Эта технология поставила крест на подводных домах — целом направлении исследований океанских глубин. Но изучение моря в 1960—1970-х с помощью подводных домов останется значимой вехой в океанологии. Это время сейчас называют золотым веком акванавтики.

Сюжет о подводной лаборатории NOAA смотрите в передаче «Дело техники» на канале Discovery